Список сообщений по тегам

Мы не можем быть уверены, что существуют иные развитые цивилизации, хотя в то же время мы не можем утверждать и обратного. Немало разговоров ведётся об инопланетянах, среди которых особо выделяют человекоподобных – гуманоидов. Назвали их так по вполне простой причине: они чем-то похожи на людей в представлении тех, кто занимается данной проблематикой. Существуют даже версии о том, что они родственны нам, землянам... У этимологов есть свой собственный, чисто этимологический взгляд на этот вопрос.

Слово землянин, как можно догадаться происходит от слова Земля – названия нашей голубой планеты. В свою очередь, планета названа по общему слову земля, означающему «грунт», «почва», «территория», «страна» и т. д. Это слово было явно первичным, мы легко можем отыскать его аналоги в других славянских языках: укр. земля, белор. зямля, болг. земя, сербохорв. зѐмља, словенск. zêmlja, чешск. země, словацк. zem, польск. ziemia, ниж.-луж., верх.-луж. zemja. Все эти слова восходят к праслав. *zemlja, *zemja, далее раскладываемых на *zemь и суффикс *-ja.

На праиндоевропейском уровне для слова *zemь реконструируется не совсем обычный корень *ǵʰðʰem-, который, как считают этимологи, подвергся метатезе. Вероятно, что изначальным словом, которым обозначалась земля в праиндоевропейском, было *dʰéǵʰōm (корень *dʰeǵʰ-). Скорее всего, данное слово имело неправильное склонение с выпадением корневого гласного и перестановками *dʰ и *ǵʰ.

К корню *dʰeǵʰ- относят алб. dhe (из *dzō) «земля», хеттск. tēkan «земля», тох. А tkaṃ «земля, почва», тох. Б. keṃ «земля, почва», а также, с разной степенью достоверности, др.-арм. ցամաք (cʿamakʿ) «сухой» (не исключено, что это семитское слово), др.-греч. χθών «земля, почва», лат. humus «земля, почва», санскр. क्ष (kṣa) «поле», др.-ирл. dú «место» (пракельт. *gdū). Сюда же балтослав. *źemē (из *ǵʰem-m̥), откуда лит. žẽmė «земля», латышск. zeme «земля», др.-прусск. semmē и праслав. *zemja, а также перс. زمین (zamin) «земля», курд. zevî (курманджи), zewî (сорани) «земля», осет. зӕхх «земля».

Вместе с лат. humus «земля, почва» к тому же корню возводят и слово homō «человек» (др.-лат. hemō), реконструируя отдельно слово *dʰǵʰm̥mō «живущий на земле». Связь человека с землёй имеет параллель и в иврите, где отчётливо проявляется родство слов אָדָם (adám) «человек» и אֲדָמָה (adamá) «земля». К тому же слову возводят прагерм. *gumô «человек, мужчина», часто встречающееся в сочетании с *brūdiz «невеста» в слове *brūdigumô «жених», откуда происходят англ. bridegroom, нем. Bräutigam, нидерл. bruidegom, дат., норв. brudgom, швед. brudgum, исл. brúðgumi – все в значении «жених». Сюда же лит. žmogùs «человек», от др.-лит. žmuõ «человек».

Собственно, связь лат. homō «человек», hūmānus «человеческий» со словами гуманность, гуманизм, гуманоид и т. д. уже едва ли будет вызывать сомнения. Таким образом, чисто этимологически мы можем доказать родство слов землянин и гуманоид, но, разумеется, такой анализ не может служить доказательством чего-то большего. Уповаем на уфологов.

Немало споров в среде этимологов существует по поводу слова серебро. Предлагались самые различные версии его происхождения в индоевропейских языках... Точнее, лишь в некоторых из них.

Русское слово серебро восходит к др.-рус. сьребро, серебро (ранняя ассимиляция), а далее к праслав. *sьrebro, откуда происходят также укр. серебро, срібло, белор. серабро, ст.-слав. сьрєбро, сърєбро, болг. сребро, сербохорв. срѐбро, словенск. srebró, чешск. stříbro, словацк. striebro, польск. srebro, в.-луж. slěbro, н.-луж. slobro, slabro, полабск. srebrǘ.

В ближайших к славянским балтийских языках мы тоже обнаруживаем родственников русского серебра: лит. sidabras, латышск. sudrabs, диал. sidrabs, др.-прусск. sirablan. В германских языках мы обнаруживаем похожие слова: англ. silver (ср.-англ. seolver, sulver, selver, silver, др.-англ. seolofor, seolfor), нем. Silber (ср.-в.-нем. silber, др.-в.-нем. silabar, silbar), н.-нем. Silver, Sülver, (ср.-н.-нем. selver, sulver, др.-сакс. siluvar), нидерл. zilver (др.-нидерл. silver), швед. silver, норв., дат. sølv, исл. silfur, фризск. silvur (др.-сканд. silfr, sylfr), готск. silubr. Для прагерм. реконструировано слово *silubrą.

Этим, пожалуй, список когнатов русского слова серебро и ограничивается. Существуют праиндоевр. реконструкции *silubʰr-, *silebʰr-. В других индоевр. языках встречаются производные от корня *h₂erǵ- «сияющий, блестящий»: др.-греч. ἄργυρος, лат. argentum (фр. argent, итал., исп., порт. argento), др.-арм. արծաթ (arcatʿ), санскр. अर्जुन (árjuna), авест. ərəzata-, др.-перс. ardata, др.-ирл. argat, ирл., шотл. airgead, валл. arian, брет. arc'hant.

Источник слова ищут в самых разных языках: в кавказских, семитских, анатолийских. Немало мнений высказывалось по поводу доиндоевропейского происхождения, о чём может свидетельствовать баскское слово zilar «серебро». Довольно популярна теория о связи с аккадским sarpu «очищенное серебро», от глагола sarapu «чистить». В любом случае, объяснить слово внутри индоевропейских языков не удаётся.

Слово кость в русском языке имеет множество достоверных соответствий в других славянских языках: укр. кість, белор. косць, ст.-слав. кость, болг. кост, сербохорв. ко̑ст, словенск. kost, словацк. kosť, чешск. kost, польск. kość, в.-луж., н.-луж. kósć. Для данных слов хорошо реконструируется праслав. *kostь. Дальнейшая этимология слова весьма запутанная, существует немало версий происхождения, но ни одна из них не может считаться в полной мере доказанной.

Большинство лингвистов и этимологов ставят слово *kostь в один ряд с лат. os «кость», др.-греч. ὀστέον «кость» (совр. греч. οστό), санскр. अस्थि (ásthi) «кость», перс. است (ast), استخوان  (ostoxân) «кость», а также др.-арм. ոսկր (oskr) «кость» (совр. ոսկոր, oskor), валл. asgwrn «кость», asen «ребро», др.-ирл. asna «ребро» (совр. easna), алб. asht «кость».

Основная проблема сводится к объяснению начального *k в праславянском слове, так как для пра-и.е. обычно реконструируют слово *h₃ésth₁(также *h₂óst(h₁), *h₂ést(h₁)) с начальным ларингалом (характер его не совсем ясен). Более вероятной для праславянского была бы тогда форма *ostь. Аналогично в латинском обнаруживается тёмное слово costa «ребро» (отсюда англ. coast «берег», фр. côte «ребро; берег», итал. costa «берег», costola «ребро», исп. costa «берег», costilla «ребро», порт. costa «берег», costela «ребро», рум. coastă «берег, ребро»), которое нередко вместе с праслав. *kostь возводят к некоему корню *kost-, связанному с *h₃ésth₁. А. Мейе объяснял *k как неясный префикс, однако такое объяснение вряд ли можно считать удовлетворительным.

Многие исследователи обращали внимание на сходство с корнем *kes- «чесать» (*česati, *kosa). А. С. Мельничук объяснял значение «кость» в слове *kostь как вторичное, первичным же считал значение «труп». Также были попытки объяснить *kostь как субстантивацию отглагольного прилагательного *kos-to- (с чередованием e/o в корне *kes-). Наконец, звучали мнения о том, что *kostь возникло из *ostь в результате сближения с *kes-, что практически невозможно доказать.

И. Ю. Миккола исходил из того, что в корне типа *osthr̥k- произошла метатеза *k в начальную позицию. И в это всё же сложно поверить. Гораздо более правдоподобно было бы то, что метатеза такого типа могла произойти в уменьшительной форме слова *ostьka, однако и такую перестановку сложно доказать.

Связь слова кость, с одной стороны, с лат. os «кость» или др.-греч. ὀστέον, с другой стороны – с лат. costa, давно не даёт этимологам покоя. Часто все объяснения происхождения слова кость построены именно таким образом, чтобы доказать эту связь, но всегда обнаруживаются сложности фонетического или семантического характера.

Слово «паук» мы обнаруживаем во всех славянских языках: укр., белор. павук, ст.-слав. паѫкъ, болг. па́як, макед. пајак, сербохорв. па̏ӯк, словенск. pájek, чешск. pavouk, словацк. pavúk, польск. pająk, верх.-луж., ниж.-луж. pawk. На основе этих форм реконструируется праслав. форма *paǫkъ.

Собственно, само слово *paǫkъ нам ничего не говорит о смысле слова. Мы уже не видим в нём частей *pa- и *ǫkъ, которые исторически в нём выделялись. Часть *pa- – это не что иное, как праславянский префикс (ср. *pasynъkъ – от *synъ, *pamętь – от *mętь). Часть *ǫkъ имела значение «крюк», откуда происходит также слово *ǫkotь «крюк», совр. укоть. Таким образом, славяне дали название пауку из-за формы его ножек.

Слово *ǫkъ далее восходит к пра-и.е. *h₂enk-, *h₂onk- «гнуть», откуда происходят также др.-греч. ὄγκος «крючок», лат. uncus «крюк» и санскр. अङ्क (aṅká) «крюк, изгиб».

С корнем *h₂eng-, родственным уже названному *h₂enk-, связано также праслав. *ǫgъlъ, откуда происходят: рус., укр. угол, белор. вугал, ст.-слав. ѫгълъ, болг. ъгъл, макед. агол, сербохорв. у̏гао (диал. у̏гал), словенск. ógel, vogál, чешск. úhel, словенск. uhol, польск. węgieł, верх.-луж. nuhł, ниж.-луж. nugeł.

Со словом *ǫgъlъ связаны лат. angulus «угол», др.-греч. ἄγκος «долина, впадина», ἀγκύλος «кривой, изогнутый», санскр. अङ्गुरि (aṅgúri) «палец», др.-в.-нем. angul «крючок» (совр. нем. Angel), др.-сканд. ǫngull «крючок» (исл. öngull). В арм. отсюда же происходит название стервятника – անգղ (angł).

Как могут быть связаны слова яйцо и овальный? Собственно говоря, и простому обывателю ясно, что яйцо имеет овальную форму. Но ясно ли обывателю, что эти слова ещё и связаны исторически, хотя они совершенно не похожи друг на друга? И что думают по этому поводу этимологи?

Русскому слову яйцо родственны укр. яйце, белор. яйцо, ст.-слав. аицє, болг. яйце, сербохорв. ја́јце, словенск. jájce, чешск. vejce, словацк. vajce, польск. диал. jajce, jajco. Все эти слова восходят к праслав. *jajьce, уменьшительной формы слова *jaje с суффиксом *-ьce (сербохорв. ја́је, польск. jajo, полабск. joji, ниж.-луж. jajo, верх.-луж. jejo).

Далее праслав. *jaje восходит к пра-и.е. *h₂ōwyóm «яйцо», от которого происходят др.-греч. ᾠόν, совр. αβγό (avgó) «яйцо», арм. ձու (ju) «яйцо», перс. устар. خایه (xâye) «яйцо»; от пракельт. *āwyom «яйцо» происходят др.-ирл. og, совр. ubh «яйцо», гэльск. ugh «яйцо», брет. vi, валл. ŵy, корнск. oy; от прагерм. *ajją «яйцо» происходят англ. ey (др.-англ. ǣġ), egg (от др.-сканд. egg), нем. Ei (др.-в.-нем. ei), нидерл. ei, швед. ägg, дат. æg, норв., исл. egg (др.-сканд. egg).

Нередко этимологи связывают пра-и.е. *h₂ōwyóm «яйцо» со словом *h₂éwis «птица» (отсюда же лат. avis «птица», др.-греч. ἀετός «орёл», арм. հավ (hav) «курица», валл. hwyad «утка», санскр. वि (ví) «птица»).

Также от пра-и.е. *h₂ōwyóm происходит лат. ōvum «яйцо» (фр. œuf, итал. uovo, исп. huevo, порт. ovo, кат. ou, рум. ou). Русские слова овал, овальный, в свою очередь, происходят от прилагательного ovalis «яйцевидный», связанным с существительным ōvum. Таким образом, можно считать словосочетание овальное яйцо этимологической тавтологией.

Яблоко – это, как известно, плод с дерева Добра и Зла, символ грехопадения в авраамических религиях. Из-за яблока возник спор между Герой, Афиной и Афродитой, за которым последовала Троянская война. Кражей яблок из сада Атланта прославился Геракл, совершив один из последних своих подвигов. Немалую роль яблоки играли в представлениях славян: яблоко – это символ красоты и здоровья, а также любви и плодовитости.

Русское слово яблоко имеет ряд хорошо распознаваемых соответствий в других славянских языках: ст.-слав. аблъко, др.-русск. яблъко, болг. ябълка, укр. яблуко, белор. яблык, сербохорв. ја̏бука, jа̏буко, словенск. jábolko, чешск. jablko, словацк. jablko, польск. jabłko, в.-луж., н.-луж. jabłuko. Все эти слова восходят к праслав. слову *(j)ablъko (также *(j)ablъka, *(j)ablъkъ), образованному от несохранившейся основы *āblu- с диминутивным суффиксом. Менее распространено слово *(j)ablo, откуда словенск. jablo, др.-чешск. jablo, словацк. jablo, др.-польск. jabło.

Наличие u-основы *āblu- подтверждается при сравнении слова с другими языками, где обнаруживают следующие когнаты. От прабалт.-слав. *aʔbōls в балтийских языках происходят следующие слова: лит. obuolỹs, латышск. ābols, прусск. woble. От пракельт. *abalom (от *ablu-) происходят брет. aval, валл. afal, др.-ирл. uball, совр. úll, мэнск. ooyl, гэльск. ubhal, а также галльск. abalom. От прагерм. *aplaz происходят англ. apple (др.-англ. æppel), др.-фризск. appel, др.-сакс. appel, appul, apl, нидерл., афр. appel, нем. Apfel (др.-в.-нем. apful), идиш. עפּל (epl); от прагерм. *apalją произошли др.-сканд. epli, швед. äpple, норв. eple, дат. æble, исл. epli. Сюда же относят лат. название итальянского города Авелла (Abella) в Кампании.

Вопрос о происхождении этих слов до сих пор остаётся открытым. Ряд этимологов (например, А. Фик и А. А. Шахматов) считали, что славянские, балтийские и германские слова следует считать заимствованием из кельтских языков. Тот факт, что в индоиранских языках не обнаруживается родственников перечисленных слов, возникла гипотеза о доиндоевропейском происхождении. Сегодня все эти идеи уже практически не имеют поддержки. Все перечисленные слова со значением «яблоко» относят к пра-и.е. *h₂ébōl, *h₂ébl̥, однако при этом неясны прочие связи.

Слово небо в русском языке восходит к праслав. *nebo «небо», от которого происходят также укр. небо, ст.-слав. нєбо, болг. небе, сербохорв. не̏бо, словенск. nebó, чешск. nebe, словацк. nebo, польск. niebo, ниж.-луж, верх.-луж. njebjo. Все эти слова легко угадываются в этих языках и не нуждаются в пояснениях.

Далее праслав. *nebo восходит к пра-и.е. слову *nébʰos «облако», от корня *nebʰ- «влажный; вода; туча, облако». Отсюда латышск. debess, лит. debesìs «небо» (d- мог возникнуть под влиянием лит. dangùs «небо»), лат. nebula «туман; туча, облако» (итал. nebbia, исп. niebla, порт. névoa, рум. negură), др.-греч. νέφος «облако», санскр. नभस् (nábhas) «туман; небо», перс. نم (nam) «влажность», арм. ամպ (amp) «облако», хеттск. nēpis «небо». От пракельт. *nemos «небо» происходят брет. neñv «небо», корнск. nev «небо», валл. nef «небо», др.-ирл. nem «небо», совр. neamh, гэльск. nèamh. От прагерм. *nebulaz «туман; мрак, тьма» происходят нем. Nebel «туман» (др.-в.-нем. nebul) и нидерл. nevel «туман».

Небо и облака в религии праиндоевропейцев были особыми местами, в которых жили небесные боги, например бог-отец Диэус (*dyéws ph₂tḗr), превратившийся впоследствии в римского Юпитера (лат. Iuppiter, праиталийск. *djous patēr), древнегреческого Зевса (Ζεύς, Ζεῦ πάτερ) и ведического Дьяуса (द्यौष्पितृ, dyauṣ-pitṛ). Возможно, поэтому слово *nébʰos стало обозначать не только облака, но и небо в целом.

Со словом *nébʰos также связано пра-и.е. *n̥bʰrós «дождевые облака», от которого происходят арм. ամպրոպ (amprop) «грозовая буря», др.-греч. ὄμβρος «ливень» и ἀφρός «морская пена», санскр. अभ्र (abhrá) «грозовое облако; дождливая погода», а также перс. ابر (abr) «облако».

В индоиранском регионе, вероятно, от того же корня *nebʰ- с расширением *-ta возникли авест. napta и др.-перс. naft, совр. نفت (naft) «нефть». От последнего происходит др.-греч. νάφθα «нафта», далее лат. naphtha «нафта». Отсюда же араб. نفط (nafṭ) «нефть», др.-арм. նաւթ (nawtʿ) «нафта», совр. նավթ (navtʿ) «нефть», груз. ნავთი (navt’i) «керосин, горючее». Русское слово нефть происходит от тур. neft, далее из того же источника. Не все этимологи поддерживают связь слова нефть с *nebʰ-, считая, что его происхождение следует искать в семитских языках.

Интересно, что от того же корня *nebʰ- с расширением *-tūnos предполагают происхождение имени римского бога морей (изначально также рек) Нептуна (лат. Neptūnus).

Говорят, что в стоге сена иголки и детектив с детектором не найдёт. А можно ли найти детектива и детектор в стоге сена? Вопрос звучит странно, даже безумно, но этимолог знает на него ответ.

Слово стог в русский язык пришло из русск.-церк.-слав., сербск.-церк.-слав. стогъ и родственно укр. стiг, белор. стог, болг. стог, сербохорв. сто̑г, словенск. stòg, чешск., словацк. stoh, польск. stóg, в.-луж. stóh, н.-луж. stog. Все эти слова происходят от праслав. *stogъ.

Праславянское слово восходит к пра-и.е. корню *(s)teg- «покрывать» с подвижной s, от которого происходят также др.-греч. στέγω  «покрывать, скрывать», στέγος (stégos), τέγος (tégos) «крыша, кровля», санскр. स्थगति (sthagati) «укрывать», лит. stógas «кровля»; от др.-иран. ответвления *taxta- происходит перс. تخت (taxt) «трон», откуда араб. تخت (taḵt) «кровать; диван», осм. тур. تخت (taht), совр. taht «трон», арм. տախտ (taxt) «кровать, диван», диал. թախտ (tʿaxt) «трон», а также рус. тахта; от прагерманских ответвлений *þaką «крыша, кровля», *þakjaną «покрывать» происходят нем. Dach «крыша», decken «покрывать», нидерл. dak «крыша», dekken «покрывать», др.-сканд. þak «крыша» (швед., норв. tak, дат. tag, исл. þak), þekja «покрывать» (швед. täcka, норв. tekkja, дат. tække, исл. þekja); от пракельт. *tegos «дом, жилище» происходят др.-ирл. tech, совр. teach «дом», валл. tŷ «дом», шотл. taigh «дом».

От того же корня в латинском языке происходят слова tegō «покрывать», tegimen «покров», tēgula «кирпич, кровельная черепица» и toga «тога». От глагола tegō приставочным способом образованы слова prōtegō, contegō, integō «покрывать; защищать» и обратный им по смыслу глагол dētegō «раскрывать, вскрывать; обнаруживать», с которым связаны русские слова детектор и детектив.

Выходит, что слова стог и детектив действительно родственны, однако при этом хромает объяснение семантики русского слова: стог ничего не покрывает, да и сам накрывается не так уж часто (например, в дождь). Вполне возможно, что такое название у кучи сена появилось из-за сходства с хижиной, кровом или из-за возможности сделать хижину из стога, вырвав сбоку немного сена.

Чем же отличается слово лук в значении «растение» от слова лук в значении «оружие»? Неужели только значениями? Рядовой носитель русского языка так бы и ответил, но этимолог всегда найдёт более существенную разницу между этими двумя словами.

Слово лук в значении «растение» имеет ряд соответствий в других славянских языках: ст.-слав. лѹкъ, укр., белор. лук, болг. лук, сербохорв. лу̏к, чешск. luk, польск. łuk. Для них очень просто реконструируется праславянская форма *lukъ, которая, как предполагают лингвисты, заимствована из прагерм. *laukaz «лук», откуда происходят англ. leek (др.-англ. lēac), нем. Lauch (др.-в.-нем. loch), нидерл. look, швед. lök, норв. lauk, дат. løg, исл. laukur (др.-сканд. laukr) и готск. laukaz.

Слово лук в значении «оружие» также имеет ряд соответствий в других славянских языках, однако они уже отличны от тех, что приведены для рассмотренного выше слова: ст.-слав. лѫкъ, укр. лук, болг. лък, сербохорв. лу̑к, чешск. luk, польск. łęk. Ст.-слав. юс ѫ, болг. ъ, польск. ę явно указывают на носовой характер праславянского гласного, и поэтому для праславянского языка следует реконструировать не форму *lukъ, а форму *lǫkъ. Ей родственны лит. lañkas «дуга, обруч», lankùs «гибкий».

Орфографическая и даже фонетическая идентичность рассмотренных слов в русском языке может натолкнуть на мысль, что эти слова могут оказаться родственными (как, скажем, не отрицается возможность родства слова ключ в значении «приспособление для открывания дверей» со словом ключ в значении «источник воды»). И только выйдя за пределы русского языка, можно увидеть, что звук в русском в одном слове развился из праслав. *u, в другом – из носового *ǫ. А это уже говорит о том, что слова эти совершенно разные.